Алла Чайковская

Про духовность и самопознание

Предложение Игоря осветить в журнале тему «Духовные практики и самопознание» меня одновременно насмешило и напугало. Насмешило потому что не понятно, почему он решил что я такой «великий практик».  А напугало, потому что

- тема настолько глобальна, многопланова и сложна, а я  разбираюсь в ней на уровне ученика  начальной школы;

- сейчас очень много пишется о духовности и духовных практиках от серьезных трактатов и переводов священных текстов до откровенного словоблудия, причем авторы зачастую претендуют на первенство и отчаянно критикуют друг друга;

- я, как человек ответственный, не хочу вносить свою лепту в увеличение запутанности потенциального читателя;

- и вообще присоединяюсь к мнению М. М. Жванецкого что «писать, так же как и писать надо только тогда, когда не делать этого ты уже не можешь».

Однако я походила пару дней, подышала морозным утренним воздухом, вспомнила мою любимую героиню из сериала «Секс в большом городе» и подумала, есть же легкий журналистский стиль: пишу обо всем что вижу, слышу, думаю, знаю  и не очень…

 И для начала хочу предложить Вашему вниманию притчу, которая, на мой взгляд, наиболее полно отражает цель любой духовной практики.

Одного дзэнского мастера спросили: «Что вы обычно делали до того, как стали Просветленным?» Он сказал: «Я обычно рубил дрова и носил воду из колодца».

Затем его спросили: «А теперь, когда вы стали Просветленным, что вы делаете?»

Он ответил: «Что же еще я могу делать? Я рублю дрова и ношу воду из колодца».

Вопрошающий, естественно, был озадачен. Он спросил: «В чем же тогда разница? Перед Просветлением вы делали это и после Просветления делаете то же самое, в чем же тогда различие?»

Мастер засмеялся и сказал: «Разница большая. Раньше мне приходилось делать это, а теперь все это происходит естественно. Раньше мне надо было делать усилие: перед тем, как я стал Просветленным, это было обязанностью, которую мне приходилось выполнять, делать нехотя, заставляя себя. Я делал это потому, что мне приказали это делать; мой учитель велел мне рубить дрова, поэтому я и рубил. Но в глубине души я злился, хотя внешне я ничего не говорил. Теперь я просто рублю дрова, потому что знаю сопряженную с этим красоту и радость. Я ношу воду из колодца потому, что это необходимо. Это уже не обязанность, а моя любовь. Я люблю старика. Холодает, зима уже стучится, нам будут нужны дрова. Учитель с каждым днем все больше стареет; ему нужно больше тепла. Необходимо хорошо отапливать его жилище. Именно из этой любви я рублю дрова. Из этой любви я ношу ему воду из колодца. Теперь появилось большое различие. Нет неохоты, нет сопротивления. Я просто откликаюсь на момент и на текущую необходимость».